Терновый сон обветренной Прасковьи.
...Арсений спит на куче синяков.
Пантелеймон, сияя в изголовьи:
да что, мол, я; вот он-то - будь здоров;
тебе крепиться.
...хилая времянка,
а стены в руки намертво вросли.
Сосновый бор стекает к полустанку
да озерцо, от рыбы на мели.
Рожать детей, гвоздить года на стены.
Месить, пока из баньки, первый лёд.
Ещё горит Прасковьино полено -
и никакой Арсений не зальёт
ни ливнем тумаков, ни перегаром.
...и ей опять, на краешке живой,
проснуться на своих казённых нарах:
"Пантелеймон! Как лёгко без него..."