"Так не спешите спешиваться, витязь,
Не щурьте глаз, не лезьте за ключом.
Приятель, вы, наверно, удивитесь,
Но путь один, и камень ни при чём". (с)
Бывало, шёл я наугад, не зная цели, и преград не замечая:
в пустыне мёрз ночами; вяз в трясине; будто скалолаз горами двигал.
И не было для подлеца-пути ни края, ни конца — судьба такая.
Но путеводный на пути вдруг вырос камень: "Не шути с огнём, ярыга.
Путей не счесть, но твой — один, и ты скорей его найди, иначе выйдешь
ты вон", — прочёл я и присел, горяч тот камень был и бел — волшебный, видно.
Вокруг сияла благодать, стояла тишь, стояла гладь, а я был витязь.
И я задумался: куда держать теперь мне путь, когда пути не видно?
Но, зябко поведя плечом, вдруг вспомнил: камень ни при чём, — и улыбнулся.
Тотчас исчезла благодать, настала тьма, и не видать теперь в ней камня.
"Ну и не нужен камень мне", — в кромешной я смеялся мгле под пенье гнуса,
Путей не счесть — и если так, пройду я множество Итак — и так, пока мне
не надоест идти туда, где буду счастлив иногда, — тогда настанет
конец игре и хэппи энд, и, лаской пледовой согрет в своей постели,
я буду вспоминать о том, как шёл, бывало, напролом, и клич "Коня мне!" —
не издавал, и не шутил, меняя тропки и пути, не зная цели.