на 4.3. Полуденно-клетчатое
Я себя распускаю, как старый потёртый свитер,
Тяжелеет клубок из оставленных в прошлом дней.
Обрываясь, скользят по ладоням кусочки нитей,
Смотрит небо в окно – равнодушный, но верный зритель
И бросает попкорн – облака.
Тишина плотней
Прижимается телом к распластанным клеткам пледа,
Еле слышно мурлычет: забудь про дела, усни.
Исчезают слова: не смогла, не успела, не до...
Не до вас. Под себя подтыкаю кусочек неба.
Я у дрёмы в силках. Обессилела.
Полдень сник,
Заплутал, заблудился в зыбучести сонных впадин,
Где летят мотыльки на кипящий вдали кипрей
И, наверно, сгорают. Я их провожаю взглядом,
Обнимаю диван – мне спешить никуда не надо,
Рассыпаюсь на клеточки, с пледом сливаюсь.
Грей,
Согревай, мягкий плед, закрути, как личинку, в кокон,
Пусть снаружи останутся ворох забот и грусть.
Убегу в темноту от зияющих синим окон,
Только если тихонько окликнет знакомый кто-то,
Кто мне дорог – тогда я вернусь.
Вернусь.
Как себя распускаю, так сразу - пятнадцать суток.
Хулиган не в чести у суровых, как черт, ментов.
Подметаю дорожки в пыли и помете уток
В местном парке, и мне охренительно не до шуток.
Ведь с бычками попкорн – это жесть.
Я рыдать готов.
Прижимаюсь всем телом к метле, боевой подруге,
Еле слышно стеная, отбросы гуляк мету.
Я мечтал о другом в заколдованном этом круге.
Но злой рок непреклонен, напрасны мои потуги.
Я не в силах - в силках, воплотить
Не сумев мечту.
Заплутал, оступился – так взяли бы на поруки
Мотылька, что летит каждый раз на огонь свечи.
Но упорна молва - хулиганы, де, бяки-буки.
Ну а я не со зла, а всего лишь от скуки, суки …
Расползаясь по швам, мой угробленный день
Горчит.
Эх, метелка, мети, выметай сожалений мусор!
Пусть навеки исчезнет ментальных метаний грусть.
Как стемнеет, сбегу. Послушание – дело вкуса,
Только, если прижмет, наплюю на приличий плюсы
И к попкорну с бычками, как истинный друг,
Вернусь.