Уважаемые, дорогие и прочие!
До недавних пор наши конкурсы жили, так сказать, сегодняшним днем. То есть участвовали в них стихи, специально для них же написанные. Но отнюдь не всегда хорошие стихи пишутся «на заказ». Зачастую они появляются на свет внезапно. Одни наш знакомый как-то написал следующие строчки:
Они рождаются стихийно -
Как звезды или лопухи.
На свете много есть стихий, но
Всех своевольнее – стихи.
Как звезды или лопухи.
На свете много есть стихий, но
Всех своевольнее – стихи.
Строчки не бог весть какие, но что-то в этом есть. А посему мы решили замутить новый конкурс, на который будут приниматься стихи, написанные тем или иным автором за прошедший год. Жанр, размер, форма и тематика - не ограничены. От одного реального автора принимается одно или два стихотворения. И все это происходит по следующей схеме:
- с 1-го по 15-е число месяца – прием стихов
- с 16-го по 30-е(31-е) – голосование
- 1-го числа следующего месяца – объявление победителей (первых три места) и начало приема следующей партии
Кроме того, все участвующие стихи будут подвергаться безжалостной критике. Отсюда и название – «По первое число». В прямом и переносном.
Конкурс не анонимный в строгом смысле этого слова (то есть стихи могут быть где-то уже опубликованы), но имена авторов указываться не будут.
Конкурсные стихи отправлять в личку КнГ (или на почту kongraf@rambler.ru).
В этом заплыве стихи принимаются с 1-го по 15-е августа 2020 г.
А сентябрьский заплыв начался тут
=============
Августовских пловцов читаем и критикуем тут, а голосуем тут.
=============
1. Капитоныч
[spoiler]
По Малушкам пугливо заныли,
В тощих рёбрах заборов застряв,
Ветер с моросью и ветер с пылью,
И скулят третьи сутки подряд.
Или это собаки и бабы,
Или звуки лесных голосов…
По реке, по дорожным ухабам
Покатилось молвы колесо:
Капитоныч уходит на небо.
Он с собой ничего не берёт,
Для творца малуш′анского хлеба
Налегке состоится полёт.
Третьи сутки приём -передача
В молодые из старческих рук
Тайных знаний из древних заначек,
Хлебопечных помощников-слуг:
Две квашни, ковш да сито, ухваты,
И, прощаясь, с почтением, печь
Обнял наш Капитоныч охватно
И просил её не пренебречь
Сыновей многотрудным стараньем,
Ритуалом малушкинских баб
Честно каяться старой пекарне,
Малушанским молиться хлебам…
Капитоныч уходит спокойно,
Мир привинчен надёжно к земле,
Раз в печной добродетели знойной
Всё как прежде - рождается хлеб.
[/spoiler]
2. Гибралтар, или Лабрадор
[spoiler]
Съехав с крыши, лето к краю подкатилось, задержалось ненадолго на подворье,
и пошло на глубину... как "наутилус". Я слежу за погружением и вою.
Или вторю. В такт словам из "гибралтара". Собираясь за последним лабрадором.
Если лампы стали жертвенно алтарны, значит выходы туннельно коридорны...
и пошло на глубину... как "наутилус". Я слежу за погружением и вою.
Или вторю. В такт словам из "гибралтара". Собираясь за последним лабрадором.
Если лампы стали жертвенно алтарны, значит выходы туннельно коридорны...
Вот ворота. За забором – частный сектор. Свет из окон то ли брызжет, то ли брезжит.
Пахнет августом и дыней из беседки. Я у кромки ночи, как на побережье.
Спят коралловые яблоки на ветках. Им в зелёную волну упасть пора бы.
Так стрекочут сухопутные креветки, что запутались в сетях земные крабы...
Пахнет августом и дыней из беседки. Я у кромки ночи, как на побережье.
Спят коралловые яблоки на ветках. Им в зелёную волну упасть пора бы.
Так стрекочут сухопутные креветки, что запутались в сетях земные крабы...
И летят минут диковинные рыбы, превращая сгустки мыслей в анемоны.
Мы с тобой в такой реальности могли бы слушать стерео друг друга, а не моно.
Представляешь, шли б себе по мелкой гальке, останавливались вдруг и целовались –
две с резьбы вконец сорвавшиеся гайки. Раз свинтили, то завинтимся едва ли.
Мы с тобой в такой реальности могли бы слушать стерео друг друга, а не моно.
Представляешь, шли б себе по мелкой гальке, останавливались вдруг и целовались –
две с резьбы вконец сорвавшиеся гайки. Раз свинтили, то завинтимся едва ли.
Мне остался запах дерева и соли, не догадки даже – смутные мотивы.
Я учусь дышать одна. Ты дышишь соло. И умеешь быть до слез невозмутимым.
Я не плачу, я не плачу. Вою. В омут. В эти твердые, но жидкие кристаллы.
Ты себя привычно режешь по живому. Где меня пять дней назад почти не стало.
[/spoiler]
3. Дождливое лето 19-го года
[spoiler]
смылось лето. смылось как гуашь,
кое-где осталися потёки.
остро точен, серый карандаш
затеняет угол комнатёнки.
в том углу не прибрана, больна,
красота рассматривает руки:
"крылья, крылья, как же это, а?"
.. и в глазах безумных столько муки!
***
сеет дождик... что он сеет,
грусть да детское нытьё.
вся центральная рассея
дождевую воду пьёт.
а случись потоп, отарой
по два все сойдут в ковчег.
только я одна без пары.
нету пары... и вообще...
***
сеет дождик... что он сеет,
грусть да детское нытьё.
вся центральная рассея
дождевую воду пьёт.
а случись потоп, отарой
по два все сойдут в ковчег.
только я одна без пары.
нету пары... и вообще...
***
...а садами-огородами
в этот раз ему никак.
суд небесный грянул водами,
вязнет в глине мой дурак.
под ногами жижа чавкает,
словно голод у земли,
в спину грех глядит овчаркой и
покаянное скулит.
до рассвета час с минуточкой...
был, да вышел весь секрет-
как на вахте круглосуточной
из окна глядит сосед.
в этот раз ему никак.
суд небесный грянул водами,
вязнет в глине мой дурак.
под ногами жижа чавкает,
словно голод у земли,
в спину грех глядит овчаркой и
покаянное скулит.
до рассвета час с минуточкой...
был, да вышел весь секрет-
как на вахте круглосуточной
из окна глядит сосед.
[/spoiler]
4. Пока без названия
[spoiler]
Посмотрел как-то странно, выдохнул: " душно "
губы скривил - не улыбка, жалкий оскал,
начал хрипло, голос чужой: " послушай,
давно собирался, но всё чего-то ждал."
И, торопясь, буквы теряя, глотая слоги:
"десять лет брака, сначала любил, не мог дышать,
вместе так долго удаётся немногим,
но любовь уходит, а может и нет её ни шиша..."
Замолчал. Внутри шипело, рвалось, трещало,
лязгало громко, скрипело, срывалось с петель,
и, почему-то думалось: "это конец начала
или начало конца..." На листе
написал что-то, пробормотал еле слышно:
" мой новый адрес, сына видеть позволь... "
А я летела вниз с раскалённой крыши,
прямо на серую, бетонную нелюбовь.
губы скривил - не улыбка, жалкий оскал,
начал хрипло, голос чужой: " послушай,
давно собирался, но всё чего-то ждал."
И, торопясь, буквы теряя, глотая слоги:
"десять лет брака, сначала любил, не мог дышать,
вместе так долго удаётся немногим,
но любовь уходит, а может и нет её ни шиша..."
Замолчал. Внутри шипело, рвалось, трещало,
лязгало громко, скрипело, срывалось с петель,
и, почему-то думалось: "это конец начала
или начало конца..." На листе
написал что-то, пробормотал еле слышно:
" мой новый адрес, сына видеть позволь... "
А я летела вниз с раскалённой крыши,
прямо на серую, бетонную нелюбовь.
[/spoiler]
5. Про специи, или Так замыкается круг (с)
[spoiler]
...сигареты в руках, чай на столе,
так замыкается круг...
"Перемен" В. Цой
так замыкается круг...
"Перемен" В. Цой
Мне бы хотелось тебе о разном... Призракам свет нежеланен разве? Тянутся, наоборот, и связи ищут в попытках его узнать. Правда вчера эту связь глушили – чтобы в мешках утаились шилья. Было не плохо, мой свет, паршиво – в центрах кипения, допоздна.
Вот они, хроники кухни – cвиток. Я без эмоций. Я деловито.
...Чай на столе(с) – допевает Виктор... Нечего, значит, уже терять. Перечисляю ингредиенты:
белые лица,
глаза и
ленты –
раскалены добела за лето. Мысли, мешаясь, спешат в тетрадь:
Знаешь в чем прелесть и шарм кроссовок? Ты понимаешь, на что способен. Некуда только бежать особо.
Мы и остались, построив цепь – будет в цепях веселее петься о "переменах". Добавлю специй – ох, как горело лицо от перца! Жжение – самый простой рецепт переключить на "готово" таймер. Так что нос к носу стоим, считаем
этих, с дубинками и щитами. Мясо – они, мы – продукты...суб.
Газ с точки зрения очевидца страшен, когда им начнешь давиться. Перья слегка подпалили птицам. Птицы зато не попали в суп. Так выяснялись до полвторого вкусы незрячего и слепого. После слегка утомился повар – изготовитель подобных блюд. Лишь кое-где добивали блюдца.
Плакали призраки... революций –
видишь, слова словно слезы льются.
Но и воюя, люблю.
Люблю.
Вот они, хроники кухни – cвиток. Я без эмоций. Я деловито.
...Чай на столе(с) – допевает Виктор... Нечего, значит, уже терять. Перечисляю ингредиенты:
белые лица,
глаза и
ленты –
раскалены добела за лето. Мысли, мешаясь, спешат в тетрадь:
Знаешь в чем прелесть и шарм кроссовок? Ты понимаешь, на что способен. Некуда только бежать особо.
Мы и остались, построив цепь – будет в цепях веселее петься о "переменах". Добавлю специй – ох, как горело лицо от перца! Жжение – самый простой рецепт переключить на "готово" таймер. Так что нос к носу стоим, считаем
этих, с дубинками и щитами. Мясо – они, мы – продукты...суб.
Газ с точки зрения очевидца страшен, когда им начнешь давиться. Перья слегка подпалили птицам. Птицы зато не попали в суп. Так выяснялись до полвторого вкусы незрячего и слепого. После слегка утомился повар – изготовитель подобных блюд. Лишь кое-где добивали блюдца.
Плакали призраки... революций –
видишь, слова словно слезы льются.
Но и воюя, люблю.
Люблю.
[/spoiler]
6. Как жить?
[spoiler]
Махнёшь рукой, подумаешь:"Легко!"
И лезешь (не в своё, понятно) дело.
И получаешь уйму тумаков.
Подумал мозг, а расплатилось тело.
И лезешь (не в своё, понятно) дело.
И получаешь уйму тумаков.
Подумал мозг, а расплатилось тело.
Обманешься: так близок горизонт,
чтоб до него доплыть, не надо силы.
Влетишь в объятия, услышав зов,
а ОН окажется совсем не милым.
чтоб до него доплыть, не надо силы.
Влетишь в объятия, услышав зов,
а ОН окажется совсем не милым.
И ты зовёшь на помощь:"Бросьте круг!"
А после только пузыри пускаешь.
Лежи теперь на дне, мечи икру.
Во всех земных грехах напрасно каясь.
А после только пузыри пускаешь.
Лежи теперь на дне, мечи икру.
Во всех земных грехах напрасно каясь.
Обман во всём. Как жить без лишних бед?
Не обмануться просто неизбежно.
Опять неверию даёшь обет.
И снова в заблужденье вводят нежно.
Не обмануться просто неизбежно.
Опять неверию даёшь обет.
И снова в заблужденье вводят нежно.
И вот, отчаявшись, сглотнув слезу,
беззвучно шепчешь:"Господа, вы - звери!"
Ты прав, мы в этом мире, как в лесу.
Но как же хочется кому-то верить...
беззвучно шепчешь:"Господа, вы - звери!"
Ты прав, мы в этом мире, как в лесу.
Но как же хочется кому-то верить...
[/spoiler]
7. Сказка о неудачливом ангеле
[spoiler]
Кто – неважно, и где – неважно, только было так:
сказали — вы ангел… Соответствуйте. Помните, — не чудак
с глупыми крылышками и нимбом над головой —
ангел-спасатель, не бессмертный, но вполне живой,
с навязанным ангельским всепрощением и долготерпением — это основа —
но есть дефект и серьёзный: у вас недержание сло́ва.
Особенно не пугайтесь, вас подстрахуют и посторожат,
нужно только выбрать любимый жанр…
Хотя бы – стихи или прозу. Он выбрал стихи,
сочинил про любовь терцины, верлибр про грехи,
хотел написать поэму — славить Господни дела,
но паства соседней церкви восстала и не дала…
сказали — вы ангел… Соответствуйте. Помните, — не чудак
с глупыми крылышками и нимбом над головой —
ангел-спасатель, не бессмертный, но вполне живой,
с навязанным ангельским всепрощением и долготерпением — это основа —
но есть дефект и серьёзный: у вас недержание сло́ва.
Особенно не пугайтесь, вас подстрахуют и посторожат,
нужно только выбрать любимый жанр…
Хотя бы – стихи или прозу. Он выбрал стихи,
сочинил про любовь терцины, верлибр про грехи,
хотел написать поэму — славить Господни дела,
но паства соседней церкви восстала и не дала…
Волочили его на крышу высотки, не выбирая пути,
крича – ты же ангел, где твои крылья? Давай, лети…
крича – ты же ангел, где твои крылья? Давай, лети…
Он летел слишком быстро. Не успели обещанные сторожа.
Но долго асфальт источал миро в том месте, где он лежал…
Но долго асфальт источал миро в том месте, где он лежал…
[/spoiler]
8. Печать
[spoiler]
Я не живу — и мне легко.
Я набрала цветных мелков
И много мягких облаков
Нарисовала светлым мелом.
Я пригласила ветерок,
Чтоб над просторами дорог
Воздушный плот нести он мог
Куда бы я ни захотела, —
Туда, где млечная река
Легко подхватит облака
И пусть несёт меня, пока
Погаснут во вселенной звёзды…
Я набрала цветных мелков
И много мягких облаков
Нарисовала светлым мелом.
Я пригласила ветерок,
Чтоб над просторами дорог
Воздушный плот нести он мог
Куда бы я ни захотела, —
Туда, где млечная река
Легко подхватит облака
И пусть несёт меня, пока
Погаснут во вселенной звёзды…
Я не живу — моя печаль —
Мой ангел, сброшенный с плеча,
Как божьей благости печать, —
Не воротить… и плакать поздно.
Мой ангел, сброшенный с плеча,
Как божьей благости печать, —
Не воротить… и плакать поздно.
[/spoiler]
9. Время вышло
[spoiler]
Время вышло. Я думал сперва, по нужде.
Но оно не вернулось – ни завтра, ни присно.
Эта выходка боком – проверенный признак,
Что не будет уже четверговых дождей.
Да и раку свистеть на горе не с клешни,
Ибо, час не ровён, уголовное дело
Заведут и напишут чернильным на белом,
Что его со свистком наготове нашли.
И пошлют по этапу за триста земель,
Где казенны дома и бескрайни дороги,
Где забили на все дорожившие многим
И любым кораблям уготована мель.
Я струхнул. Затаился, косясь в темноту -
Вдруг, конечная и, невзирая на лица,
Всех на выход попросит сейчас проводница,
Что с косой на плече - как солдат на посту.
Я пытался звонить по «03» и «02»,
Но короткими были гудки в телефоне.
И ни шуму, ни пыли, ни гари, ни вони…
От напряга мозги не свихнулись едва.
Но ни в зуб – ни ногой, ни посредством зубил.
Преступление века покрыто туманом.
Только внутренний голос бубнит неустанно,
Будто сам я беднягу по пьяни убил.
Время вышло. Я думал сперва, по нужде.
Но оно не вернулось – ни завтра, ни присно.
Эта выходка боком – проверенный признак,
Что не будет уже четверговых дождей.
Да и раку свистеть на горе не с клешни,
Ибо, час не ровён, уголовное дело
Заведут и напишут чернильным на белом,
Что его со свистком наготове нашли.
И пошлют по этапу за триста земель,
Где казенны дома и бескрайни дороги,
Где забили на все дорожившие многим
И любым кораблям уготована мель.
Я струхнул. Затаился, косясь в темноту -
Вдруг, конечная и, невзирая на лица,
Всех на выход попросит сейчас проводница,
Что с косой на плече - как солдат на посту.
Я пытался звонить по «03» и «02»,
Но короткими были гудки в телефоне.
И ни шуму, ни пыли, ни гари, ни вони…
От напряга мозги не свихнулись едва.
Но ни в зуб – ни ногой, ни посредством зубил.
Преступление века покрыто туманом.
Только внутренний голос бубнит неустанно,
Будто сам я беднягу по пьяни убил.
[/spoiler]
10. Ветер и море
[spoiler]
Ветер дует и дышит над зыбкой поверхностью водной
И кочуют суда, и качаются в трюмах матросы
Синь спускается свыше, но скупо – вчера и сегодня
И волна в никуда поспешает без лишних вопросов
День сменяется ночью, совсем как ни в чем не бывало
Дурь проходит на раз, а прохожие алчут комедий
Взгляд бельмом укорочен среди суеты карнавала
И за часом мрет час, ибо климат безмолвия вреден
Мой корабль пепелится, и топится жгучая жажда
В тихом омуте грез, в ожиданиях горше полыни
Туч землистые лица, которые сдюжит не каждый
Смотрят в пенную грязь, что галеры скрывает отныне
И воздушные змеи рисуют родную улыбку
Я ловлю на лету этих черт эфемерные нити
Ветер воет и веет над водной поверхностью зыбкой
Их дуэт и редут безразличен к исходу событий.
И кочуют суда, и качаются в трюмах матросы
Синь спускается свыше, но скупо – вчера и сегодня
И волна в никуда поспешает без лишних вопросов
День сменяется ночью, совсем как ни в чем не бывало
Дурь проходит на раз, а прохожие алчут комедий
Взгляд бельмом укорочен среди суеты карнавала
И за часом мрет час, ибо климат безмолвия вреден
Мой корабль пепелится, и топится жгучая жажда
В тихом омуте грез, в ожиданиях горше полыни
Туч землистые лица, которые сдюжит не каждый
Смотрят в пенную грязь, что галеры скрывает отныне
И воздушные змеи рисуют родную улыбку
Я ловлю на лету этих черт эфемерные нити
Ветер воет и веет над водной поверхностью зыбкой
Их дуэт и редут безразличен к исходу событий.
[/spoiler]
11. Кто тебе внушил
[spoiler]
С неба – звезды. С веток – алыча.
Переняв повадки англичан, август ищет дверь. Визит коротенький...
Я не сплю. Скажи, как можно спать и не загадать на звездопад – сбудь мои желания. Про родинки.
Сны издалека летят в камин. А недалеко не дремлет Минск – в дымке ожиданий и в пророчествах.
Здесь же, на мансардном этаже,
воздух носит имя – эйр...
Джейн?
Что ж ты нагадал ей, мистер...
Рочестер?
Для чего окрасил черным холст, чем тебе чердак не Торнфилд-холл под металлочерепицей новенькой?
Мнимая цыганка... Все не так – впереди не только чернота, подтвердит поющая в терновнике
птица, обнимающая шип, острию любовно разрешив совершить в свой мир проникновение.
Пусть невыносима боль в ребре,
пусть для песни – времени в обрез,
Пусть...
Она безумная, наверное,
раз к зиме колючей льнёт и льнёт – чтобы стал прозрачным темный лёд, и осталось многоцветным летечко:
персиковым – яблочный налив, а рубашка – синей. Похвали так идущий нам рисунок в клеточку...
Чтобы полосатым был арбуз. Травяным цвет глаз, янтарным – бус. Неземным – подаренное платьице.
Огненными – жилки. На листах...
Тот же, кто внушил тебе, ты – стар,
пусть сей час к чертям зеленым
катится.
[/spoiler]