шурша сухой осиновой листвой,
бредет тыдым по осени густой,
цепляется за землю да за небо,
качает лес, глотает облака
и, матерясь на бронзовый закат,
глядит, как время ветрено и немо.
осенний лес – проклятая напасть.
а листьев – негде яблоку упасть.
и неоткуда.
плачется тыдыму.
кусты худы, печальны и рябы.
и под ногами хрумкают грибы.
и вечер холодает ощутимо.
идти устанет – плюхнется под ель –
под елью ждёт колючая постель.
свернётся незатейливым клубочком –
седой, как лунь, щетинистый, как ёж,
на старика столетнего похож,
большой, как мир.
и маленький, как точка.
а меж стволов мерцает огонёк.
ему, тыдыму, вовсе невдомёк,
что там – тепло.
что кто-то ждёт кого-то.
есть дружба, непонятная ему.
а он, тыдым, не нужен никому.
да и ему быть нужным неохота.
темнеет небо.
прячется звезда.
и падает небесная вода.
тыдым бредёт,
шагает по дождям всё.
огонь погас.
чуть вьётся серый дым.
и радуется мокнущий тыдым,
что кто-то друга так и не дождался…
*рисунок авторский
28.08.21
бредет тыдым по осени густой,
цепляется за землю да за небо,
качает лес, глотает облака
и, матерясь на бронзовый закат,
глядит, как время ветрено и немо.
осенний лес – проклятая напасть.
а листьев – негде яблоку упасть.
и неоткуда.
плачется тыдыму.
кусты худы, печальны и рябы.
и под ногами хрумкают грибы.
и вечер холодает ощутимо.
идти устанет – плюхнется под ель –
под елью ждёт колючая постель.
свернётся незатейливым клубочком –
седой, как лунь, щетинистый, как ёж,
на старика столетнего похож,
большой, как мир.
и маленький, как точка.
а меж стволов мерцает огонёк.
ему, тыдыму, вовсе невдомёк,
что там – тепло.
что кто-то ждёт кого-то.
есть дружба, непонятная ему.
а он, тыдым, не нужен никому.
да и ему быть нужным неохота.
темнеет небо.
прячется звезда.
и падает небесная вода.
тыдым бредёт,
шагает по дождям всё.
огонь погас.
чуть вьётся серый дым.
и радуется мокнущий тыдым,
что кто-то друга так и не дождался…
*рисунок авторский
28.08.21