По просьбе Г. Волжанина
---------------------------------------------------
Добрый час друзья! Приступаем? Мне кажется — что всякая/каждая работа художника должна быть исполнена как последняя/как в последний раз. Казалось, первое произведение темы "человек уходит в шум толпы, чтобы утопить в нем свой собственный вопль о молчании" шизофрения — никого не оставит равнодушным.
У меня в голове поселился голос: так бывает, когда «отъезжает крыша».
Поначалу, конечно, я с ним боролась и мечтала его никогда не слышать.
Этот голос пришел из другого мира, где субъекты без тела читают мысли:
оказалась порталом моя квартира в удивительный мир марганцевокислый.
Я ходила туда по ночам из душа, это было душевно и безопасно.
Голос вел в лабиринте, шептал «послушай!» и велел прижиматься к стене «на красный»
целый год… Я пыталась ему не верить, только голос действительно мнился другом.
Он открыл мне глаза на людей и двери в небеса, но сейчас он весьма напуган:
заявил, будто мне угрожает мама, только это не мама, а монстр с Изнанки,
и под маминым платьем – шипы и шрамы. Говорит: прикоснешься – и будут ранки!
– Убежать не получится, будем биться. Заточи острый нож и воткни ей в шею!
Я ужасно встревожена, мне не спится…
Обратиться за помощью?
Нет, не смею.
Этот голос способен меня заставить. Убегаю в толпу, заглушая вопли:
– Убивай! – убежденно твердит мерзавец. – Убивай, бесхребетница! Вытри сопли!
Я устала, надолго меня не хватит, а вокруг – вроде люди, но что под кожей?
Голос громче, уверенней, бесноватей… Острый нож в чью-то шею.
Мне страшно, Боже...
Неплохая волнительная работа написана по теме, развязка подразумевает собой трагедию и, казалось бы, чего боле? По большому счету мне не хватило осознанности нарратива: если в начале — герой видит/предполагает непорядки с психикой, почему ему отказано в шансе не доводить диктуемое до трагедии?!
Мы\я ( здесь и далее мы-я толковать как я и мои единомышленники) понимаем — что недовольство должно быть аргументировано. Чтение марганцовокислых мыслей это почти шикарно но что это такое на самом деле? «удивительный мир марганцовокислый»? Кто бы мне пояснил по ходу текста, а если такового пояснения не приводится, почему бы не предположить легковесность, безосновательность поэт.нарратива в этой части?
Если разговор зашел про «съезд крыш», отчего бы и не «прижаться на красный»? Когда это столь удачно рифмуется с «опасный»? Середина текста и его кульминация почти хороши если не брать в расчет ранее приведенного. У работы несомненно найдутся свои сторонники но мы\я из противоположного лагеря.
1.2. главное
Неплохая лиричная работа, ручонками и мирочками хмурит, а в целом — читайте)))
слово тянется нитью.
но нити мало.
он – на солнце.
она же с луны упала
и живёт в этом мире по местным циклам,
в сердцевине шумов.
но она привыкла
рассуждать не о том, говорить не с теми.
свет её – наверху, на земле – лишь тени.
пишет письма, у ночи берёт чернила.
на луне-то ей тоже несладко было:
ни листочка тебе, ни пера, ни пуха.
не красотка, не девочка, не старуха…
находясь в безусловном своём зените,
он смотрел на нее,
но, увы, не видел –
слишком профиль прозрачный и голос тонкий.
а она всё тянула к нему ручонки,
забывая, как шатки луны подмостки,
жизнь делила на крестики и полоски.
на «нельзя» и «ненужно»,
на «нет» и «мало»,
уставая держаться.
и вдруг – упала…
он на солнце живёт по своим законам:
собирает и дарит тепло знакомым
и не ведает сырости и потёмок.
с виду – пламенный лев,
а душой – котёнок.
весь пропитан огнём от волос до пят.
но
иногда и на солнце бывают пятна.
и однажды, свободой своей недужа,
он устанет от дел и шагов ненужных
и почувствует холод большой вселенной.
и душа вдруг захочет не воли – плена
этих рук – этих лёгких прозрачных крыльев.
пролететь сквозь кольцо из золы и пыли,
оказаться в мирочке её анклавном,
чтобы с ней среди шума молчать о главном.
Первый катрен вне моего понимания, но может быть далее все или что-то прояснится? Прояснилось, как нам\мне думается, конечная часть произведения более менее осмысленна и хороша, а в целом это всё выглядит довольно хаотично что явно не на пользу общему замыслу неплохой работы.
1.3. Беззвучный крик
Мне трудно понять эту работу (см. выше в части критериев возможности принятия\создания произведений) но эта конечно же моя проблема. «Пустота-сама не та»? Это читалось мной ранее в разных местах повсеместно и неоднократно и хлоп! Нате вам пожалуйста! Со встречей!
Меня пугают собственные мысли,
на сердце кошки… Не поможет:" Брысь!"
От взгляда моего капуста киснет,
и нет того, кто мог сказать:
"Встряхнись!
Нажми перезагрузку, выжми скорость,
нырни в дожди, закрой ФБ и чат. (как видно это немодный теперь фейсбук?)
Ты выстоишь, ты сильная! Не скоро,
но боль отпустит".
Только все молчат…
А может, и кричат, но я оглохла,
во мне пустила корни пустота,
она везде — мне страшно, тошно, плохо,
вокруг не те, и я сама не та. (здесь даже немного покоробило, настолько это сказано-пересказано точно любовь-кровь звучит)
Иду в толпу, ловлю улыбки встречных,
их много, невзирая на ковид,
чужое счастье — йод — печёт, но лечит,
и будет печь, пока душа кровит.
Боль рвётся из... Закусываю губы,
но крик немой мне разрывает рот.
Секунды эти вряд ли позабуду...
Сказал мудрец: "И это все пройдёт".
Наверно, так и будет — время лечит
те раны, где беспомощны врачи.
А мне в толпе бездушной стало легче…
Прислушайтесь: в ней кто-то вновь кричит!
Работа 1.4. драйвер на актуальную тему желаемого\не желаемого одиночества может быть вполне себе понятна как судьям, так и читателям.
Мой жребий – быть всё время на виду,
К усилиям привык осипший голос, (т.е.?)
Безумный ритм поддерживает тонус,
Плутая сам, других вперёд веду.
Усталый драйвер – двигатель толпы –
Люблю в ней ненароком раствориться.
Здесь не нарушат личные границы,
К тому, кто рядом топчется, слепы.
Бывает часто – пёстрый скоморох
Нахально у прохожих клянчит взгляды,
А мне, напротив, лучшая награда –
Невидимость, пусть на короткий срок. (да? А как же ранее декларированное? У нас все ходы записаны)
Здесь я, как все: невзрачный силуэт,
В сплошном ряду невольных отчуждений.
В пустых глазах скольжу размытой тенью –
Нестоящий внимания предмет. ( а где же , простите, голос то охрип, отчего?)
Ласкает, на волнах качая, грусть,
Внушает наваждение покоя.
Беспечно мысли выпустив на волю,
В молчание уютно завернусь.
По интересной второй теме "теперь, когда мы научились летать по воздуху, как птицы, плавать под водой, как рыбы, нам не хватает только одного: научиться жить на земле, как люди." работа механикус — как вода, как солнце, как смена времен года. Она ни о чем и обо всем. Герой очарователен, он изобретатель-чудак и ему не чуждо ничто человеческое, а своей женщине он предлагает целый мир на ладони и мало ли это?
Есть у меня механические очки,
Кожей подбитый, проклепанный летный шлем.
Светят приборы, как яркие светлячки...
Сам я построил машину без всяких схем.
Шкивы собрал и зубастые шестерни,
Медные лопасти, пляшущие винты.
Море сверкало, когда я летел над ним,
Горы казались игрушками с высоты.
Как-то встречал я псоглавцев – чужих людей –
И отдыхал от скитания в облаках.
Те говорили: "Механикус-чародей", –
Правда, крутили скептически у виска.
После собрал электрический батискаф
С люком, рулями, прожектором и окном,
Плотно прошитый металлом во всех местах.
В нем я спускался во тьму на морское дно.
Видел причудливых рыб и цветных медуз,
Хрупких кораллов изысканные леса,
Бурых жемчужниц, сокрывших бесценный груз –
Все чудеса представали моим глазам.
Только она мне сказала на берегу:
"Ты эгоист и бездельник по всем статьям",
И причитала – понять я, мол, не могу
Первоначальные правила бытия.
Надо чтоб в горке стеклянной сверкал хрусталь,
Спицы порхали под пальцами стрекозой,
Долгую нить превращая рядами в шаль…
По половицам ребенок бежал босой,
Каша варилась, в тепле подходил пирог,
В кресле лежала газета, камин мерцал,
Чтобы ходить по единственной из дорог –
Из бесконечности до своего крыльца.
Что обижаться и вечно печаль хранить,
Хлопать дверьми и смотреть, обжигая льдом?
Есть и железо, и новые шестерни.
Я очень скоро построю ходячий дом.
Чтобы шагал он под звездами и в метель,
В солнечный полдень, и в серой дождливой мгле...
Чтобы сидеть у камина, растить детей
И нескончаемо странствовать по земле.
Перспектива беспрепятственного прохождения судейства/читательства самобытного, по мужски широкого и просто роскошного — для меня\нас сомнительна. Конек злопыхателей — точные рифмы, имеющиеся точны но не слишком (это не умаляет их прелести). Впрочем о чем мы? Удачи! Вот это место место несколько небрежно на наш взгляд написано, но это поправимо:
и причитала – понять я, мол, не могу
Первоначальные правила бытия.
2.2. С изнанки сна
Отдёргивая штору, смотришь вниз –
рассвет на мокром тополе повис,
за ветку зацепившись первым снегом.
На этой стороне, с изнанки сна,
натянута до хруста тишина,
и шаг за шагом люди сходят с неба.
Малец в обносках просит закурить.
Старуха молча гасит фонари –
мол, нечего беду на город кликать.
Подслеповато щурятся дома.
Ты знаешь, как легко сойти с ума
среди толпы, пугающей до крика.
Но помнишь всех – по датам, именам.
Ты с каждым умирал когда-то сам:
сгорал в печах, тонул в чужих болотах,
белел костьми, поросшими травой –
где бабий яр,
где бабий жуткий вой.
Где «каждому – своё» смеялся кто-то,
из тех, что в стороне сейчас стоят –
в пустых глазницах полыхает ад,
замешанный всегда на чьей-то казни.
В толпе кричат – отдай нам этих гнид! –
и тишина по старым швам трещит...
А ты стоишь и думаешь о разном.
О том, что время лечит – но не нас.
Что ты хотел, но никого не спас
от этих снов, застрявших в горле костью.
И что, проснувшись, надо выбрать день
и вспомнить – как там ходят по воде.
И отыскать потерянные гвозди.
Хорошая работа, концовка понятна, предсказуема и не слишком эффектна. В целом — понравилось.
Непростая конкурсная работа "борментальность" вряд ли кого-то оставит равнодушным. На наш\мой взгляд работа интересно сделана, в части сюжета\смысла возможен спор, но это предполагалось и это ли не здорово?!
Конечно же кто-то скажет что оранжевый оттенок хорош для цитрусовых, напротив, кому-то борментальность, как процесс умерщвления взбесившихся экспонатов неудавшегося эксперимента с возвратом статус кво — алгоритм, а как иначе вытравить того\то, кто\что «шагает по Европе»? В итоге. Рекомендуем. Интересно по смыслу и тому, как сделано. И не беда что намешано-перемешано. Думать-то и на беспределе не запрещено, не так ли?
Бегите, храбрый доктор Борменталь!
Преображенский завышает цену
своим свободам – своду из причуд,
отдав науку в слуги детям скверны.
Ещё немного, и за ним придут -
героям новым прошлого не жаль.
Летите, верный доктор Борменталь,
в большое завтра на фанерных крыльях.
Покажет вам пилот Экзюпери,
где принц и лис друг друга приручили.
Но там, внизу, дымится материк.
Идите, мудрый доктор Борменталь,
к спасению тропой на склонах Альп.
Там встретит вас, несломленным героем,
изгнаний рыцарь, мастер слов Ремарк.
Он вам расскажет, что почти без боя,
полмира заполняет мутный мрак
коричневой чумы, под возглас "хайль".
Плывите, грустный доктор Борменталь,
подальше от чумных, под бок Америк.
Там юный Че, уже почти герой,
мечтает книжной мудростью измерить
предел несправедливости земной
и отрицает догмы и мораль…
Но нет, не отступает Борменталь!
Он, став неубиваемо-бумажным,
гуляет с Эрихом по склонам мирных Альп,
с Эрнесто убегает из-под стражи,
взлетает в небо, уплывает вдаль,
упрямым, нефальшивым персонажем.
Несёт сквозь время доктор Борменталь,
как флаг, своё простое негеройство -
готовность к жизни на вторых ролях.
Обычной человечности апостол
не будет ни в ферзях, ни в холуях.
Нас озадачило то, что на такую интересную тему как номер три: "мы не можем вырвать ни одной страницы из нашей жизни, хотя легко можем бросить в огонь самую книгу" имеется
лишь одна заявка. Итак – Эльза
Берлин, Лейпциг-Штрассе, квартира повесилась беззубым, щербатым эсэсовским кортиком,
на ржавом гвозде. По́лки –врозь, полумесяцем застыли вдоль стен, статуэтками горбятся.
По ходу часов, вдоль комода, старинные, фарфора пузатого милые слоники,
семнадцать, стоят косо, прямо, чуть криво ли...Один за одним, сосчитаешь – озлобишься.
Трюмо заморгало:
– Мы видели, видели! На кухне курили в жуть пьяные, красные,
а Эльза?!.. Их главный, в расстëгнутом кителе, не бил, дал слона, был неистово-ласковый.
Налево, направо в обои одетые – цветы луговые ромашками, клевером
заплакали:
– Бедная Эльза бездетная, ушла в магазин, а жилище расстреляно!
Часы на стене: – Тик-вам-так, хальт ди фотце ли?!* тик-так!.. дожидалась Эльзюша наследников,
ждала, хоть бы кто...Убиенным не роздано лучистое днём, под луной смертно бледное,
лежит на виду с голодухи не продано противное вере, чужое, бесчестное, –
стеклянная банка с зубными коронками – всё то, что осталось от мужа эсэсовца...
Убитая трижды квартира прислушалась – за стенкой по радио утром – гимнастика.
Без Эльзы столь тихо, а с Эльзой ей лучше ли? Звонок, не пришёл ли гонец от семнадцати?!..
Семнадцать зарубок на кортик нарезаны кто-что – неизвестно, цыгане с евреями
лежат в грязных рвах по Треблинкам, Освенцимам, молчат до особого майского времени.
Берлин сорок пятого? Майская – классика: там юная Эльза воюет с опилками
и вешает кортик со срезанной свастикой на траурный гвоздь вбитый новым насильником.
Но это чуть позже. В кладовке, подсудная, девчонка худая, чуть-чуть конопатая,
не дышит, дрожит. Рядом, в лавке посудника, – стрельба, звон фарфора. Страшна оккупация.
Что от предыдущей, что от этой работы просто так не отмахнёшься. Непростые работы, не конкурсные, напротив, для себя и на любителя. Так нам\мне кажется.
Что понравилось? Точно переданная атмосфера пролонгированного кошмара, что не понравилось? Тут надо думать, а кому это надо?
Первая работа по мультяшной, на первый взгляд, теме "мечты сбываются, если иметь мужество им следовать", мадонна, хорошо сделана.
Их дети шли под нож как неликвид практически с младенческого писка. Оправдывая лютый геноцид, власть объясняла варварские чистки бюджетом продовольственных программ с лимитом жёстким по расходной части. Закон для оглушённых горем мам предписывал иную форму счастья — здоровый сон и сытная еда вдали от децибел капризных воплей. Инстинкт воспроизводства — ерунда, — важней для женщин аппетитный облик.
Смирились все, за минусом одной психически разболтанной девчонки. В безумии бессонницы ночной, отчаянно мечтая о ребёнке, а лучше — целом выводке детей, она смеялась, чуя жизнь под сердцем. В плену идиллистических идей, в сухой соломе прятала младенцев — своих, чужих, рождённых вопреки бесчеловечной практике традиций, но на заре по-зверски мужики, окончив лёгкий бой с больной девицей, ругаясь, выгребали малышей из мусора железными баграми. В природе нет трагедии страшней, чем смерть потомства на глазах у мамы.
А есть ли толк в бессмысленной борьбе мятежной дуры с иродским законом? В мясных породах квочки — так себе, но в этой что-то было от Мадонны. И снова утром слабый писк цыплят и грозное кудахтанье мегеры. Мужик, рубивший кур лет пятьдесят, кляня сентиментальность, сдался первым. Пушистый шарик прыгнул на сапог — по фермерскому опыту, — к удаче. На стареньком авто куриный бог отвёз наседку с выводком на дачу.
Всё как учили — блистательное начало, собственно само тело стиша и нате Вам! Хрясь! Неожиданная кульминация. Браво!
Работа 4.2. Ключ для дона Карло характеризуется с положительной стороны наличием темы и точными рифмами.
В груди ножовкой выпилил сердечко.
Порядок, Буратино – марш вперёд!
Сверчок притих и прячется за печкой,
никак на выход сил не наберёт.
Наш книжный мир тревожен и опасен,
здесь держит масть лихой толстяк Толстой,
и кукол жёстко бьют и карабасят,
но ты у нас мальчишка непростой.
Сперва скормил пиявкам Дуремара
(покойный был стукач и негодяй),
и ведь недаром... нет, совсем не даром,
добыл мне ключ немного погодя.
Отжал весь пруд у тётушки Тортилы,
и осушил, и продал на торгах.
Закрыл театр, вложив в него тротила,
чтоб Карабас властям не потакал.
Явился к папе: «Кот с лисой в земле, и
пичужек хор над ямой той поёт.
Дон Карло, я принёс, что Вы велели.
Примите уважение моё».
Известная красавица-актриса,
с тобой Мальвина в платьице простом.
Вот ключ, посторонись, Шушара-крыса,
нам надо к этой дверце за холстом!
Работа 4.3. Чистовой вариант - по теме, рекомендуем\ую
Все. Приплыли. Похоже, в кино, ибо жизнь – игра.
Гибнет свет, но зато оживает большой экран.
Обезмолвели зрители в приступе киномании...
Темнота разрывается вспышкой в сто тысяч вольт!
Мелодрамы не будет. Та-дам! Представляет Уолт
очень-остро-сюжетный мультфильм: «За семью туманами» –
что рассеются ближе к финалу. Ну а пока
героине семнадцать. Мелькает за кадром кадр.
На пороге весна от предчувствий дурных не мается.
За порогом — дороги, беги по любой, зверек,
фантазируй взахлеб.
И мечты до поры берег
мир волшебников, книжек и плюшевых Микки Маусов.
А подружка зовет посмотреть на живых мышат.
Отдаленный район. Лабиринты бетонных шахт.
Фонарей днем с огнем не найти в подземелье подлинном.
Что случается с теми, кто ищет их допоздна
догадаться не сложно, а может…
Зачем нам знать?
К сожалению, в штольнях встречаются часто гоблины.
И пути извиваются после — и вкось, и вкривь...
Поколдуем тихонько и сделаем перерыв.
Столько лет позади, а идут до сих пор вибрации.
И преследует осень, и вновь проступает грязь.
И просветов как будто бы не было отродясь.
А она…
все мечтает — теперь до зимы добраться бы.
И в мечтах ее иней мерцает, как звездный свет.
В этом свете начало берет чуть заметный след.
В заключительных титрах - снежинок шальных чудачества…
Ты молчишь. Я охрипла... И все-таки - прав Дисней.
У меня в холодильнике спит прошлогодний снег.
Разбужу и пойдем -
переписывать сказку начисто.
Более о данной работе нечего сказать, мне /нам это было не совсем понятно или из разряда:
— А что это было? Но это при первом прочтении. В последующем я изменил свое мнение о работе. Иносказательно, не прямо выписана непростая история женской судьбы, как это видится. Нам/мне понравилось