Сидел Гаврила на горшочке,
изящно исполнял «ка-ка».
Он это дело знал до точки –
пёр, как весенняя река.
Маманя умилялась деткой,
котяй присел в своём лотке,
и даже у бабули ветхой
со сценкой этой – всё о’кей.
Один отец, брови́щи хмуря,
смотрел – как-будто вспоминал.
В его душе гремела буря,
ветрами полнился анал.
Ах, молодость! А может – детство?
Как вспомнишь – так годам каюк.
Мечтает над горшком раздеться
Гаврил Гаврилыч Гаврилюк...