По грани, между сном и явью,
Легка, как перышко стрижа,
По голубому разнотравью
Бродила голая душа.
Без макияжа, без одежды,
Забыта богом и людьми;
С глазами, полными надежды
И нерастраченной любви.
А где-то, на другой планете,
На самом краешке зари,
Храпело тело в знойном лете
Во сне пуская пузыри.
Веревки, что держали душу,
Ослабли в потном кулаке,
Но звон будильника нарушил
Забвенье в этом бардаке.
Проснулось тело, морда - клином:
«Ты где шаталась, твою мать?
Примерь-ка маску Арлекино
И марш на службу, сцукоблять!»
Пить водку тело приказало,
Кричать, а после нагло врать.
Сгоняло быстро к трем вокзалам
И трупом грохнулось в кровать.
Терпи, душа. Еще немного,
И ночь прикроет балаган.
Тогда знакомою дорогой
Опять нагой уйдешь в туман.