"От и до" №15 - голосование

 

 

 

А я опять делил на ноль.
Не  наяву делил. Во сне. 
Гнетёт раскаяния боль.
И гложет стыд. И гадко мне.
 
Я в майке, взмокшей на спине, 
Схвативши мел, что было сил,
Рукой дрожащей, на стене
Делитель чёртов выводил.
 
Изгиб пространства. Взрыв! Пожар...
А после - хаос, смог и муть.
Да... Это мой ночной кошмар.
Мне с этим жить (Какая жуть!).
 
Так, что же это? Кара? И
Теперь, навечно суждено
Мне искупать грехи свои?
Был уличён давным-давно.
 
Я был таким еретиком!
Тогда, терзая радикал*,
Из бесконечности тайком,
Квадратный корень извлекал...
 
Наказан кем-то. Может Бог,
А может – бес наслал беду.
Но кто из них - узнать не смог.
Уже ответа не найду.
 
А завтра вновь проклятый сон,
Ведь такова моя юдоль -
Как «День Сурка»... Я обречён
Делить на ноль. Делить на ноль.
 
И вновь, знакомый, липкий страх.
Но стиснув зубы, в тишине,
Я, на негнущихся ногах
Сжимая мел, шагну к стене.
 
---
Радикал (от лат. radix — корень) — знак извлечения арифметического корня (√ — изменённая латинская буква r), а также число или выражение, являющееся результатом извлечения корня (Википедия)

 

Эпиграф:
1оооо1оооо1о
1оооо1оооо1
1оооо1оооо1о
1оооо1оооо1
Виктор Дванольодинвосем
 
Здесь слог с ударением – это «один»,
А без ударения – «ноль».
Который не понял – на курсы сходи.
Кто понял – хлебни алкоголь
 
И первым пентоном забацай стишок,
Но рифмы глагольной боись!
И чтобы от сердца, и только с душой,
Иначе не примут ни в жисьть.

Боль не делится на ноль,
А возводится в квадрат.
Принимать её изволь,
Хоть ни в чём не виноват.
 
Только несколько минут,
Даже, может быть, часов
Смысл жизни придают
В равновесии весов.
 
Давит небо на плечо,
Я  мозолей не боюсь, -
Эта боль мне нипочем,
Улыбаюсь через грусть.

На семь частей разъяв архив,
как было надо,
пришли ко мне считать грехи
посланцы ада.
 
Расставив стулья у стола,
взялись за дело
специалисты по Делам
и по Разделам.
 
Искали выпавший мне крест
седые Мэтры
под микроскопом и на вес,
и в сантиметрах.
 
Толстенный дядя, что пришёл
с отёчной рожей,
(чревоугодия посол)
и тот итожит.
 
Гордыня, Зависть, с ними Гнев,
отдельно – Похоть,
все что-то крыжили, присев.
Понять бы, что хоть?
 
Вот Алчность. Выполнив расчёт,
проставив даты,
вдруг возрыдала – как ещё
в сей час жива ты?
 
С одним Унынием прокол -
как ни считали,
висел в разделе «итого»
весёлый смайлик.
 
Какая странная игра
и я в раздаче.
Соображаю вдруг – пора
бежать, а значит –
 
Оставлю грешную юдоль,
очнусь в Париже
и перемножу всё на ноль!
Ну, не делить же…

Который день меня то плющит, то колбасит, 
Жизнь поднесла очередной урок: 
Лишь только закричишь: «Ах, мир прекрасен!»,
Так тут же хуком валит тебя с ног.
 
Короче, вывод прост: от слёз восторга,
Кто там, вверху, навек меня уволь:
Пустое это — как  туз, дама плюс восьмёрка,
Ну, или как деление на ноль. 

 

Я умножала жизнь на два,
но жизнь никак не умножалась.
Она, как будто мне назло,
делилась - и не пополам.
Мне - ненавистные слова:
наивность, суета и жалость.
Ему - набор прекрасных слов:
любовь, забота и хвала.
 
Я утомилась от забот,
большой любви, слегка увядшей,
привычки радостно хвалить 
(но прежде выдумать - за что).
Да, все мы знаем, жизнь - не мёд,
но ради Божьей славы вящей
мы тянем воз, что там, вдали,
казался лучшим из авто.
 
Я поделила жизнь на ноль,
и всё вокруг остановилось,
и время тянется едва
по предначертанной оси.
Угасла страсть, затихла боль,
и мне во сне пришли, как милость,
такие вечные слова:
не верь, не бойся, не проси

Я с детства все делил на единицу
И самому себе был всех милей,
Единолично тиская синицу
И предвкушая жирных журавлей.
 
Снимал один при варке каши накипь,
За хвост жар-птицу бойко теребя.
И греб лопатой верткие дензнаки
Прямой наводкой строго под себя.
 
Я вышел сам в большие люди-лица,
И для меня оркестры дули в медь.
Ни разу не попробовал жениться -
Я мог и так любую поиметь.
 
На темном мерсе ездя только соло,
Я за рулем тащился от души
И поутру спасительным рассолом
Делиться с дамой рядом не спешил.
 
Короче, все пучком срасталось, вроде.
Я был ядрен, как спелый помидор.
Но, не читав наследия Володи,
Не ведал я, что единица – вздор…
 
Идут года - ни валко и ни шатко.
Жизнь удалась, но суть ее и соль
Я разделил без всякого остатка
На очень круглый и никчемный ноль.

Вот и финал. Просыпайся, почтенная публика!
Сладко зевни и ступай освежиться в сортир.
Занавес пал - на незримую дырку от бублика,
Гаснут огни, и уходит со сцены сатир.
 
Вот и финал, но комедия сыграна та еще.
Сходится счет, несмотря на сплошные нули.
Явный нахал, возомнив, что родился летающим,
Жизнь напролет провозился в дорожной пыли.
 
Вот и финал. А начало сулило немеряно:
Славы вагон и метровые буквы афиш.
Бодро пинал мостовые, подмигивал меринам,
В личный затон загоняя огромную фиш.
 
Рвал и метал, и у весел обламывал лопасти.
Яр и когтист, репетировал ястреба роль…
Только финал наступил, и на сцену над пропастью
Вышел артист, без остатка, как форменный ноль.

Все-таки ноль – это странный предмет:
Вроде бы есть, ну а вроде бы – нет.
Вроде - и форма, и даже размер,
Только один получается … черт.
Нет за душой у него ни гроша,
Впрочем, отсутствует также душа.
Нету ни рук, ни тем более ног.
В голом остатке - ничтожный итог.
Пыжится истово круглой кистой,
Только по сути предельно пустой.

Производила вьюга вой,
Крутя шарманку.
А я по кругу шел - в запой
И в несознанку.
 
А ветер резал вся и всех,
Как сто пираний,
И примерял фуражки стрех
На лоб бараний.
 
Снега вставали на дыбы
Кордебалетом.
Но этот сюр мне пофиг был
И фиолетов.
 
На пару с мраком за окном
Стояла стужа,
Следя, как я кроплю вином
Убогий ужин.
 
Сквозняк, проникший внутрь хитро,
Ходил по хате
И умножал мой скромный кров
На ноль в квадрате.

 

 

11. Абсолютный ноль. Александр Пономарев

Сколь же точны параллели твои!
Если окажемся снова  вдвоём,
Множество раз повтори! Назови.
Снова меня абсолютным нолём.