Он обещал любить её до гроба,
обман свой поцелуем увенчав.
И лунный луч волнующим ознобом
касался наготы её плеча.
Он ей напоминал ирландский виски:
пьянил и грел её в сырую ночь…
И вдруг исчез, раскрыв поступком низким
бессилие гордыню превозмочь.
Иллюзии тайком перебирая,
нуждаясь в острых запахах весны,
она была конечно не слепая,
но путала реалии и сны.
И хлёсткий дождь, играя злую шутку,
стучал по окнам: «Мир неисправим...
Для бесприданниц доводы рассудка
порой сильнее доводов любви».
О, времена! О, чопорные нравы!
Но в пику им, у света на виду
она на чистый лист роняла главы,
предав «лефроев» Божьему суду.
Мечтами попирая предрассудки,
смотрела вверх в безоблачную синь
сквозь монотонно блекнущие сутки
счастливыми глазами героинь.
06.02.16