Кирпич лежал на крыше. Обыкновенный кирпич из красной обожжённой глины — на покатой крыше из шифера обычного пятиэтажного дома. Зачем, и как давно, он там лежал никто не знал. Не знал этого и сам кирпич, что, впрочем, было не удивительно, ведь обыкновенные кирпичи не умеют думать.
Пролетали дни, за ними — недели, месяцы, года, а кирпич лежал возле телевизионной антенны, омываемый дождями, обдуваемый ветрами, и ничего с ним не делалось, потому что кирпичи в нашей славной стране умели делать на славу.
Быть может, на этом бы и закончилась наша история, но однажды, в один прекрасный солнечный день прилетел озорной ветер. Увидел он лежащий на крыше кирпич, замер на мгновение, а затем сунул два пальца в рот и свистнул.
Что? Не бывает пальцев у ветра? И рта тоже не бывает??? Ну, знаешь, дружок, а откуда тогда берётся свист у ветра? Не знаешь? А ты представь! Ведь воображение у тебя о-го-го какое! Представил? Вот и хорошо, а я дальше буду рассказывать.
Сунул, значит, озорной ветер два пальца в рот, свистнул оглушительно. И слетелись со всех сторон тучки большие и маленькие. Собрал ветер их в кружок, пошептал им что-то в ушки. Разошлись тучки в разные стороны, а две самые большие и тёмные из них полетели, понеслись навстречу друг другу и, столкнувшись с оглушительным грохотом, метнули вниз ослепительную молнию, которая ударила в антенну — рядом с кирпичом.
Антенна от этого удара даже не вздрогнула, ведь её тоже сделали в той же славной стране, что и кирпич. Что-что, а антенны у нас тоже умели делать на славу: крепкие, железные, большие. Заряд молнии скатился по проводу в землю, но видимо, чуть-чуть досталось и кирпичу. Он вздрогнул, что-то сдвинулось внутри его кристаллов-молекул, и кирпич вдруг осознал, что он мыслит. Да, да! Именно это и пронеслось в его голове: «Я мыслю, а значит существую!» Кирпич распахнул глаза…
Что дружок? По поводу глаз и головы у кирпича вопросов нет? Представил? Вот и хорошо!
Открыл, значит, глаза кирпич, а вокруг такой огромный и прекрасный мир, что кирпич буквально так и сел на месте открыв рот! Нет, конечно, внешне кирпич ничуть не изменился и даже не пошевелился, всё это происходило у него внутри.
Озорной ветер покрутился возле кирпича, разогнал тучки по своим местам и кирпич увидел огромное голубое небо.
— Ох!!! – только и смог сказать кирпич
Ласковое солнышко коснулось кирпича своим тёплым лучиком, и кирпич воскликнул:
— Ах!!!
Пролетела стая ворон. Одна, самая любопытная из них, сделала круг над крышей и уселась на антенну рядом с кирпичом.
— Эх!!! — сказал кирпич.
— Пр-ростите, вы что-то сказали? — спросила ворона.
— Бы!!! — выдохнул кирпич.
— Что-что?
— Мне… бы… — с трудом выговорил кирпич, — в небо, мне бы в небо! — он кажется, даже покрылся потом от напряжения.
— Да? — ворона удивлённо склонила голову, — Так в чём, пр-ростите, дело? Если есть мечта — добивайтесь, бор-ритесь!
— Как?
— Упор-рно! — ворона взмахнула крыльями и улетела.
Кирпич проводил её долгим взглядом и тоже попытался взлететь, но, увы, у него ничего не получилось.
— Соберись, тряпка! — скомандовал сам себе кирпич. — Ну же, ну!!! Сосредоточься!!!
Он крепко зажмурился, напряг все свои силы раз, другой, третий и, вдруг, сдвинулся с места! На самую малость, на долю миллиметра, но сдвинулся! Сдвинулся и пополз...
Прошло несколько дней. Кирпич упорно полз и полз. Пролетела стая ворон, одна, которая самая любопытная, сделала круг над крышей и крикнула:
— Рожденный ползать летать не может!
— Пэр аспэра ад астра! — ответил кирпич.
— Чего? — не поняла ворона.
— Через тернии к звёздам!
— Ну, ну… — покачала головой ворона и полетела по своим делам.
Через несколько дней кирпич, наконец, достиг края крыши. Глянув вниз, он замер, глубоко вздохнул раз, другой и прыгнул.
В это время из подъезда выбежала девочка. Услышав шорох вверху, она остановилась, протянула руку, ожидая, наверное, что пойдёт дождь. А кирпич летел все быстрее и быстрее. Ветер свистел в его ушах, земля медленно поворачивалась перед его глазами.
«Похоже, я не лечу, а падаю!» — подумал кирпич и увидел девочку, которая стояла прямо под ним.
— Уходи, глупая девочка!!! — крикнул кирпич.
Девочка пожала плечами и осмотрелась по сторонам.
— Уходи же!!! — во всё горло крикнул кирпич и выпустил крылья. Совсем маленькие, но и этого было достаточно, чтобы изменить траекторию падения и, врезаться в землю рядом с девочкой.
— Упс!!! — сказала девочка. — Что это было?
Кирпич открыл глаза, осмотрел, ощупал себя и, убедившись, что совершенно цел, обратился к девочке:
— Глупая девочка! Ведь я же мог тебя… ведь от тебя бы лепёшка осталась!!!
— И вовсе я не глупая! — ответила девочка. — А вот вы, грубый и неотёсанный кирпич!
— Не глупая… — проворчал кирпич. — А какая ты тогда?
— Я? — задумалась девочка. — Я… наверное, никакая. Вот раньше я была… только это очень долгая и грустная история.
— Знаешь, извини, конечно, но мне надо вернуться обратно на крышу, ведь у меня есть мечта! У тебя, девочка, есть мечта?
— Есть, конечно! — улыбнулась девочка. — А хочешь, я тебя сама отнесу на крышу?
— Это было бы очень любезно с твоей стороны! — обрадовался кирпич. — Поскольку, если я сам поползу по стене…
— Представляю! — засмеялась девочка и, взяв кирпич, побежала к подъезду.
У чердачного окна девочка остановилась.
— Ух, ты ж, красота-то, какая! — воскликнула она. — И почему люди не летают как птицы?
— Спасибо, добрая девочка! — сказал кирпич. — Положи меня на крышу, а сама присядь и расскажи свою длинную и грустную историю! Я буду ползти и слушать!
— А может, тебя отнести к краю?
— Нет, — ответил кирпич. — Это мой путь, моя дорога и я должен пройти её сам! Так что там у тебя случилось?
— Совсем недавно, ещё в прошлый четверг, я была очень веселая… — начала девочка свой рассказ. — Беззаботно скакала по двору, смеялась. Кто бы чего у меня не попросил, я с легкостью отдавала: совочек, ведёрко, скакалку. Однажды один мальчик попросил у меня самое дорогое, что у меня было — руку и сердце.
— Хм… — крякнул кирпич.
— Мальчик был гораздо выше и старше меня и, к тому же, он мне очень нравился. Немного поколебавшись, я отдала ему то, что он просил. Но мальчик повёл себя очень странно. Вместо того чтобы бережно прижать к груди мой подарок, он начал подбрасывать моё сердце, словно это был футбольный мячик. Я хотела крикнуть ему, что бы он был осторожнее, но тут сердце упало на землю и разбилось на кучу маленьких кусочков. Мальчик испугался и убежал, забыв вернуть мне руку.
— Ужас! — воскликнул кирпич. — И что, ты погналась за ним? Ударила его ведёрком и совочком?
— Нет… — ответила девочка.
— Ну да, — сказал кирпич, — как бы ты его ударила, если всё раздала! Знаешь, ты очень неосмотрительно поступила! Так ведь можно раздать всё на свете! Представляешь, вернётся однажды домой одна твоя голова, а мама всплеснёт руками и скажет: «Девочка моя дорогая, а где же всё остальное?» А ты махнёшь рукой… Впрочем, какой рукой?..
— Нет, — вздохнула девочка. — Я села на корточки перед осколками и заплакала.
— Душераздирающее зрелище!
— И тут я услышала, как кто-то сказал: «Ижвыныте, повалуста!» Подняв голову, я увидела собаку с рукой в зубах. «Это случайно не ваша?» — спросила собака. Я ужасно обрадовалась и приделала руку на место, а потом снова заплакала. Собака спросила меня, от чего я плачу и, увидев осколки, сказала: «Можно жить и без сердца! Знаешь, девочка, сколько на свете бессердечных людей?» Я ответила, что не хочу быть бессердечной. Тогда собака убежала и вернулась с газеткой в зубах. Мы осторожно собрали осколки, и собака повела меня к знакомому часовому мастеру.
— Интересно! — сказал кирпич. — А почему именно к часовому мастеру?
— Время лечит! — сказала собака. — Кто, как не часовщик, может помочь твоему горю?!
— Логично, — заметил кирпич.
— Мастер осмотрел осколки, — продолжила свой рассказ девочка, — и сказал, что постарается собрать и починить моё сердце, и что бы мы подождали. Пока мастер колдовал у себя за перегородкой, мы с собакой сидели и пили чай с печеньем и колбасой. Наконец, мастер принёс моё сердце. Оно было всё в трещинах и в некоторых местах залеплено скотчем. «Вот, я сделал всё что мог! — сказал мастер, — только предупреждаю, тебе будет очень больно поначалу! Но потом пройдёт. Время всё лечит!». И ещё он сказал, что теперь я буду другая, а какая другая не сказал.
— Ты будешь такая, какой захочешь! — сказал кирпич. — Одно я знаю точно, ты больше не будешь глупой! Согласись, ты вела себя очень глупо!
— Да, — улыбнулась девочка, — я была ужасно глупой! Только какой мне быть сейчас?
— Давай рассуждать, — сказал кирпич. — Предположим, ты приобрела жизненный опыт и стала мудрой.
— Интересно!
— Стала мудрой, перестала повторять свои ошибки, а именно: раздавать направо и налево ведёрки, совочки, руки, ноги, сердца! И что мы имеем в результате?
— Да, что мы имеем в результате?
— Мы имеем в результате морщины и одинокую старость!
— Это почему? — не поняла девочка. — А где же внуки, дети, мужья?
— Их расхватали весёлые, добрые и глупые девочки!
— Ой! — сказала девочка. — А нельзя мне быть…
— Вот-вот!
— Я, кажется, поняла! Спасибо, дорогой кирпич! Я бы тебя расцеловала, да боюсь выходить на крышу!
— И не надо! — улыбнулся кирпич. — У тебя свой путь! Беги, ищи свою золотую середину!
Когда девочка спустилась во двор, был уже вечер. Оглянувшись, она заметила возле дерева мальчика. Того самого мальчика, что так неосторожно поступил с подарком. Девочка сделала вид, что не заметила мальчика, но он шагнул ей навстречу и сказал:
— Прости меня, пожалуйста, дорогая девочка! Я был таким глупым и неосторожным!
— «Дорогая!» — обрадовалась девочка, — «Я дорогая!!!», — но не подала вида.
Вверху послышался шорох и нарастающий крик: — Берегись!!!
— Это опять он, кирпич!!! – испугалась девочка.
Мальчик бросился к ней, обнял и прикрыл её голову собой. Кирпич же выпустил крылышки и крикнул:
— Йи-ии-ёхо!!! Я лечу!!! Лечу!!!
Затем он заложил лихой вираж и полетел в сторону заходящего солнца. Крылатый кирпич делался всё меньше, но мальчик и девочка не обращали на него внимания.
Девочка прятала глаза, а мальчик...
— Как ты? — спросил он наконец, глядя в глаза девочке.
— Если честно, то я сейчас, наверное, тоже полечу, настолько я счастлива! А ты?
Вот и вся сказка, дружок! Что было дальше? Неужели не догадался? Вот и славно!