Он долго и тщательно что-то жевал беззубым ртом. Это что-то было абсолютно безвкусным. Проглотил. Подумал: "Какая бессмысленная, бесконечная жизнь. Скука смертная. Где то, ради чего я появился на свет божий. Дни похожи один на другой: я просыпаюсь, ем что-то безвкусное. Наедаюсь до отвала. Хочется спать. Засыпаю. Просыпаюсь. Хочется есть. Ем что-то... Господи, освободи меня от этой рутины. Неужели это и есть удел бессмертных: просыпаясь, есть что-то без вкуса и запаха, тяжелея от еды, засыпать, просыпаясь, начинать всё заново."
Вздохнул. Огляделся. Рядом спали, наевшись чего-то безвкусного до отрыжки, его сородичи, похожие на него один в один. Вокруг, как и всегда, царил прохладный зеленоватый сумрак. Чьи-то тени ползали между чего-то, смутно напоминающего некие предметы, неизвестной принадлежности, предназначенные для непонятной надобности. Так как он уже наелся досыта и отяжелел от еды, то стал мерно тонуть в тихом омуте сладкого сна.
Как вдруг!!! Это была молния либо вспышка, резкий взлёт, при котором кажется, что плоть остаётся на земле, а скелет взлетает ввысь... Или всё наоборот... Со скелетом неувязочка. Не было его. Как не было? А так, не было и всё тут. Чувство взлёта плоти было, что кости брякнулись о землю прочувствовано, но как факт не имело места быть. Но это же не важно. Важно ощущение: посасывание в желудке от ужаса и счастья или от ужасного счастья, или от счастливого ужаса. Как угодно. У него были все три вида в одном стакане, то есть теле. Надо ли говорить от том, какое блаженство он испытал от неведомых ощущений, тем более, когда он попал в тёмное тесное пространство, где было очень тепло и уютно, в отличии от того места, где он обычно обретался? Не стоит сотрясать воздух банальностями, их в его жизни было предостаточно.
Он просто закрыл глаза, которых у него отродясь не было, и заснул счастливым сном младенца, коим и был на самом деле. Конечно, возникает вопрос: как же он огляделся после того, как вздохнул? Ответ прост: чувство видения кое-чего не даёт основания думать, что индивид сие видит воочию. Вот теперь всё стало предельно ясно.
Цапля, немного подумав, стоит ли съесть ещё одного головастика или перейти на что-нибудь более существенное: к лягушкам, например, пошла далее величавой походкой престарелой аристократки, которую давненько мучает застарелый артрит, из-за которого она так чопорно ходит.