«Гудбай, Америка, о-о,
Где я не буду никогда…»
Где я не буду никогда…»
Наутилус Помпилиус
Тишина и покой. Сладко дремлет ботва,
От жары разомлев, на картофельном поле.
Облака над рекой различимы едва.
Словно нет на земле ни страданий, ни боли.
Только я не у дел и уже не могу
Ни беспечно летать, ни беспочвенно ползать.
Мой печальный удел был на радость врагу,
Ну а мне - маета и отнюдь не на пользу.
Не мешал никому, хоть с природой на ты,
На коне, и в коня корм имелся при этом...
До сих пор не пойму, за какие черты
Заклеймили меня «иностранным агентом».
И схватили враги, заточили в острог.
Ран телесных острей жгла душевная рана.
Завещаю другим эти несколько строк,
Как погиб на костре, будто Бруно Джордано.
И огня языки мне лизали хитин,
Хрупкий щит на спине и три пары коленей.
И манером таким я страдал не один -
Обрывались в огне жизни трех поколений.
И мутило меня от обугленных тел,
Умирали со мной соплеменники рядом.
Веру в мир хороня, над полями летел
То ли плач, то ли вой о родном Колорадо…