Она упрямо смотрит в полумглу:
осенний ливень лупит по стеклу,
качает ветер мокрые деревья.
Хоть вплавь бросайся – полон двор воды,
скрывают лужи старые следы.
Он не вернётся, но она не верит.
Осточертевший комнатный уют.
В аквариуме рыбки тоже ждут
и на неё поглядывают косо.
Всплывая, булькнут, и опять ко дну –
мол, не они придумали войну,
какие к рыбам могут быть вопросы?
Прокурен чужаками за ночь дом,
и чувствуется каждым позвонком
неотвратимость будущей потери.
И страшно, что поверишь, что вот-вот...
Она его найдёт! Найдёт, найдёт!
Снимите поводок, откройте двери!
Её обнимет нежная рука –
хозяйка тоже ждёт наверняка
знакомый свист из уличного мрака.
Он не погиб, конечно, не погиб...
Сбивает дождь листву со старых лип.
Упрямо смотрит вдаль его собака.
осенний ливень лупит по стеклу,
качает ветер мокрые деревья.
Хоть вплавь бросайся – полон двор воды,
скрывают лужи старые следы.
Он не вернётся, но она не верит.
Осточертевший комнатный уют.
В аквариуме рыбки тоже ждут
и на неё поглядывают косо.
Всплывая, булькнут, и опять ко дну –
мол, не они придумали войну,
какие к рыбам могут быть вопросы?
Прокурен чужаками за ночь дом,
и чувствуется каждым позвонком
неотвратимость будущей потери.
И страшно, что поверишь, что вот-вот...
Она его найдёт! Найдёт, найдёт!
Снимите поводок, откройте двери!
Её обнимет нежная рука –
хозяйка тоже ждёт наверняка
знакомый свист из уличного мрака.
Он не погиб, конечно, не погиб...
Сбивает дождь листву со старых лип.
Упрямо смотрит вдаль его собака.