Мне в детстве снились розовые сны.
Сиреневые видела однажды,
из двух зелёных я впитала каждый,
но мир не стал весёлым и ручным.
Потом приснился даже голубой -
тревожный сон упал и канул в речке.
Оправившись от разных ран сердечных,
по-глупому поверила в любовь.
Сиреневые видела однажды,
из двух зелёных я впитала каждый,
но мир не стал весёлым и ручным.
Потом приснился даже голубой -
тревожный сон упал и канул в речке.
Оправившись от разных ран сердечных,
по-глупому поверила в любовь.
Оранжевый явился по весне -
в нём я была почти канатоходка -
я, старая седая идиотка,
вдруг сделалась моложе и сильней.
Над городом вовсю звенел июнь,
а ты шёл следом, радостен и юн. (с)
monterrey
.
Пародия:
Смеясь, бродил над городом герой,
Являя миру прыть канатоходца.
А я – внизу, на дне двора-колодца,
Боролась с пессимизмом и хандрой,
Пыталась блики света изловить,
К волшебным облакам тянула руки
И собирала радостные глюки,
Невнятно бормоча им о любви.
Вот синий глюк – он мелкий и смешной.
Вот глюк зелёный – толстый и мохнатый.
Вот розовый – игривый и пернатый,
Кокетливо летает надо мной.
Сиреневый – ленивый и смурной,
Пытался уползти, но я поймала…
Они кружили, как на карнавале,
Как насекомых приставучий рой!
Весь день на них потратила вчера.
И сочиняла - странно и нескладно.
А после белый глюк пришел в халате…
И ласково сказал: «А я – ваш врач!»
Являя миру прыть канатоходца.
А я – внизу, на дне двора-колодца,
Боролась с пессимизмом и хандрой,
Пыталась блики света изловить,
К волшебным облакам тянула руки
И собирала радостные глюки,
Невнятно бормоча им о любви.
Вот синий глюк – он мелкий и смешной.
Вот глюк зелёный – толстый и мохнатый.
Вот розовый – игривый и пернатый,
Кокетливо летает надо мной.
Сиреневый – ленивый и смурной,
Пытался уползти, но я поймала…
Они кружили, как на карнавале,
Как насекомых приставучий рой!
Весь день на них потратила вчера.
И сочиняла - странно и нескладно.
А после белый глюк пришел в халате…
И ласково сказал: «А я – ваш врач!»