Однажды, в студёную зимнюю пору¹
Я вышел на лыжах пройтись по снежку.
Гляжу, поднимается медленно в гору
Не снега позёмка, а с тополя пух.
И, шествуя важно, в спокойствии чинном
Детсадовский строй марширует на пляж.
В больших сапогах, в полушубке овчинном
Вскипел я от вида, запарился аж!
«Здорово, парнище!» — «Ступай себе мимо!» —
Сурово ответствовал мальчик с флажком.
«Откуда дровишки?» — «Из лесу, вестимо,
Мы - старшая группа и ходим пешком».
(В лесу раздавался топор дровосека).
«И много вас папка таких наваял?» -
«Семья-то большая, да два человека
Всего нас с флажками - Никитка да я».
«Так вон оно что! А как звать тебя?» — «Власом». —
«А плавать-то можешь ты?» - «Первый разряд.
Ну, мёртвыя!» — крикнул малюточка басом,
И зыркнул на робко застывший отряд.
На эту картину так солнце светило,
Так жар колыхался, а ветер не дул,
Как будто всё это картонное было
И виделось мне в санаторном бреду.
Но мальчик был мальчик живой, настоящий,
И флаг кумачовый - не сыщешь алей.
И снег, до окошек деревни лежащий,
Не снег был на ощупь, а пух тополей.
Всё, всё настоящее русское было:
Деревня и двор, и трава, и дрова.
Что русской душе так мучительно мило,
Что мысли хоронит, родивши едва -
Те честные мысли, которым нет доли,
Что гложут подспудно, занозой засев,
В которых так много и злобы и боли:
«Чего ж это лыжи не едут совсем!»
_______
¹ Н. А. Некрасов. Крестьянские дети